Когда журналисты задают неудобные вопросы, чиновники превращаются в мастеров словесной акробатики. Ответ министерства экологии на запрос редакции ФБРК о предоставлении биологического обоснования для возобновления отстрела сайгаков в 2025 году стал прекрасной иллюстрацией этого искусства. Вместо конкретного научного документа ведомство предложило нам увлекательное путешествие по лабиринтам нормативно-правовых актов и ссылок на авторское право.
Начинается этот бюрократический шедевр вполне традиционно - с обширного цитирования «Правил регулирования численности животных», которые подразумевают, что регулирование численности проводится в соответствии с биологическим обоснованием. Особенно забавно выглядит ссылка на приказ министра сельского хозяйства 2010 года - документ пятнадцатилетней давности, который, видимо, должен служить незыблемой научной основой для решений 2025 года. Допустим. 
Но настоящая магия начинается дальше. Министерство сообщает, что РГП «Институт зоологии» подготовил «Биологическое обоснование по управлению численностью популяций сайгаков в Казахстане в 2025 г.», но тут же делает удивительное заявление: этот документ нельзя предоставить из-за авторских прав. Получается курьезная ситуация - государственное учреждение за государственные средства готовит научное обоснование для государственного решения, но предоставить его обществу не может из-за... авторских прав государственного же института.
Цифры, которые приводит министерство, во-первых, не являются чем-то новым, скорее, повторяют официальную повестку, которую не сложно найти и без официального запроса в министерство. А во-вторых, цифры эти поднимают больше вопросов, чем дают ответов. Численность сайгаков якобы достигла 3,978 млн особей весной 2025 года и «превышает исторический максимум в 3 раза». Далее поясняется, что исторический максимум пришелся на 1974 год и составлял тогда 1,2 млн особей.
Откуда взялась цифра исторического максимума в 1,2 млн особей в 1974 году? Какова методология подсчета? Насколько точны эти данные, учитывая, что подсчет диких животных на огромных территориях - задача крайне сложная даже при современных технологиях? Минэкологии не объясняет.
Особенно интригует заявление о том, что после окота численность составляет «порядка 5 млн особей». Эта приблизительная формулировка в научном контексте выглядит, как минимум, странно. Неужели за несколько месяцев популяция выросла на 25%? И если данные весеннего учета настолько неточны, что их приходится корректировать в миллионном диапазоне, стоит ли основывать на них столь радикальные решения?
Самое смешное, что по словам вице-министра экологии Нуркена Шабиева, в прошлом году до окота в Казахстане насчитывалось 2 млн 833 тыс. особей, а сегодня (после окота) - уже порядка 5 млн. Похоже, сайгаки нашли способ размножаться одним только взглядом.
Рекомендация об изъятии 20% популяции, 750 тыс. особей, подается как научно обоснованная, но никаких конкретных обоснований не приводится. Почему именно 20%? На основании каких расчетов? Какие факторы учитывались при определении этой цифры? Министерство ограничивается лишь констатацией факта, оставляя общественность гадать о научной базе столь масштабного решения.
Попытка смягчить впечатление от огромной цифры через объяснение о «биологически допустимом верхнем пределе» выглядит как постфактумное оправдание. Если 750 тыс. особей - это лишь «рамки возможного регулирования», то почему именно эта цифра была утверждена как максимальный лимит? И что означает расплывчатая формулировка о том, что «фактические объемы всегда будут определяться исходя из реальной ситуации»? Получается, что научное обоснование носит условный характер, а реальные решения будут приниматься на основе «экономической целесообразности» и «наличия инфраструктуры».
Финальный аккорд ответа, ссылка на авторские права, вызывает особые вопросы. Министерство подробно цитирует Гражданский кодекс и Закон «Об авторском праве», объясняя, почему не может предоставить документ, который должен быть основой для государственной политики. Эта юридическая казуистика вызывает, как минимум, недоумение: неужели научное обоснование, подготовленное государственным институтом для государственных нужд, действительно может быть засекречено под предлогом защиты интеллектуальной собственности?
Кстати, в 2023 году научное обоснование кровавому отстрелу редких животных готовил Западно-Казахстанский аграрно-технический университет имени Жангир Хана, причем документ еще долго скрывали от общественности под грифом «Для служебного пользования». А после - наша редакция нашла целый спектр различных противоречий в тексте обоснования.
Сегодня же ответ министерства производит впечатление тщательно выстроенной системы уклонения от прямого ответа на прямой вопрос. Вместо биологического обоснования редакция ФБРК получила юридическую лекцию, несколько общих цифр и отсылку к документу, который предоставить невозможно. Такой подход к информационной открытости выглядит особенно подозрительно в контексте решения, затрагивающего судьбу миллионов животных и вызывающего широкий общественный резонанс.
Создается впечатление, что министерство либо не располагает полноценным научным обоснованием, либо это обоснование содержит спорные моменты, которые предпочитают не выносить на общественное обсуждение. В противном случае трудно объяснить, зачем понадобилось такое количество бюрократических маневров для простого ответа на прямой вопрос.
К тому же, если научное обоснование действительно настолько безупречно и убедительно, каковым его и пытаются представить, то что мешает сделать его доступным для экспертного сообщества и общественности? Ведь открытое обсуждение научных данных только укрепило бы позицию министерства и развеяло бы сомнения критиков.
Кстати, в апреле прошлого года президент Касым-Жомарт Токаев пообещал отменить отстрел сайгаков, назвав их «символами казахской степи». Интересно, когда глава государства будет принимать решение о судьбе нынешнего «регулирования численности», министерство предоставит ему полноценное биологическое обоснование или тоже сошлется на авторские права? И если Президенту документ все-таки покажут, то почему его скрывают от общественности? Ведь согласно Конституции, все граждане Казахстана равны перед законом - включая, очевидно, и право на получение информации о государственных решениях.
Остается надеяться, что министерство пересмотрит свой подход к информационной открытости и найдет способы предоставить обществу полноценные научные обоснования своих решений. Впрочем, судя по качеству данного ответа, единственное, в чем экологическое ведомство действительно преуспело – это в доказательстве того, что иногда самого тщательного «регулирования» требует не численность сайгаков, а численность компетентных чиновников в природоохранных ведомствах.